На минувшей неделе российское общество было шокировано чередой “культурных” скандалов. Это и “анатомический перфоманс” Гюнтера фон Хагенса по прозвищу “Доктор Смерть”, который с 12 марта демонстрируют на ВДНХ, это и выставка картин “художницы” Евгении Васильевой в Российской академии художеств в Санкт-Петербурге… Эти и другие “значимые” события из ряда “культурных” в студии “Первого русского” ведущая Олеся Лосева обсудила с актёром, режиссёром, народным артистом России Николаем Бурляевым и другими экспертами. В унисон с Никитой Михалковым гость в студии говорил об уничтожении России в разных проявлениях, отмечая, что за некоторые просто “стыдно…”
Создаётся впечатление, что кому-то в околокультурной тусовочке в нашей стране очень хочется пошире раскрыть створки Окна Овертона. И вот мы узнаём о том, что кинокритики решили вручить политическому блогеру Алексею Навальному премию “Белый слон” за новаторские фильмы-расследования. В результате из числа учредителей этой премии решительно вышел Союз кинематографистов.
Процесс деградации закономерен, но остановить его можно
На этом сюрпризы не закончились: артиста Михаила Ефремова, осуждённого на 8 лет колонии за смертельное ДТП на Садовом кольце, выдвинули на премию “Ника”.
Почему всё это происходит, задала вопрос Олеся Лосева народному артисту России Николаю Бурляеву.
Это закономерный процесс деградации нашего искусства и культуры, который начался в 1993 году с указа тогдашнего президента России Бориса Ельцина о том, что государство никак не должно вмешиваться в вопросы культуры, а только давать деньги. Именно этим и продолжает сейчас заниматься наше Министерство культуры, хотя появилось ощущение, что к подобным вещам там стали относиться немного серьёзнее.
Но этот процесс нужно останавливать – это безобразие, если эта жизнь без образа Божьего и подобия будет продолжаться, если такое отношение к нашей культуре будет сохраняться и дальше. Что значит – “делайте всё, что хотите”, возмутился Николай Бурляев.
Режиссёр рассказал о своей давнишней встрече с одним из российских министров культуры (его имени он называть не стал). И во время беседы Бурляев задал вопрос о том, для чего тратятся миллионы рублей на выставки так называемого современного искусства, где куры гадят на голову Льва Толстого, а посетителям предлагается топтать ногами страницы из Евангелия, проецируемые на пол. А чиновник на это ответил: мол, должны цвести все цветы. Но зачем же сорнякам помогать, удивился режиссёр.
“У нас теперь нет идеологии, согласно Конституции. А как государству жить без идеи, без идеологии? Настало время подумать об этом”, – уверен Николай Бурляев.
Если говорить о “анатомической выставке” на ВДНХ, продолжила беседу Олеся Лосева, то невозможно понять, что же это – искусство, кощунство, наука? Вот некоторые студенты медвузов считают, что это полезно и познавательно. Другие люди сравнивают выставку с кунсткамерой в Санкт-Петербурге.
Тем не менее законность проведения скандальной выставки “Мир тела” попросил проверить депутат Госдумы Николай Земцов, обратившись с соответствующим письмом в Генпрокуратуру. По его мнению, за подобные “вернисажи” надо привлекать к ответственности по статье 224 УК РФ “надругательство над телами умерших”. Ведь действительно сложно понять, чем руководствовалась ВДНХ, предоставляя свои выставочные площади под этот чудовищный перфоманс.
Не надо бояться цензуры и контроля
Культура, кинематограф, выставки, даже книги стали орудием воздействия на умы. Возможно ли как-то остановить это расчеловечивание, спросила у Николая Бурляева Олеся Лосева.
“Государство делает попытки, конечно. Ведь отношение к культуре – это один из самых главных факторов национальной безопасности, и это признаётся на государственном уровне. Почему же мы не следим за государственной безопасностью?”
У нас почему-то очень боятся слов “контроль” и “цензура”, продолжил Николай Бурляев. Но вспомните, “цензура” с греческого переводится как “строгое суждение и взыскательная критика”. Но разве государство, заботящееся о грядущих поколениях, не имеет права на строгое суждение? Режиссёр напомнил о том, что говорил о цензуре Александр Пушкин:
Я убеждён в необходимости цензуры в образованном нравственно и христианском обществе, под какими бы законами и правлением оно бы ни находилось. Всякое правительство вправе не позволять проповедовать на площадях, что кому в голову придёт, и может остановить раздачу рукописи, хотя строки оной начертаны пером, а не тиснуты станком типографическим. Закон не только наказывает, но и предупреждает. Это даже его благодетельная сторона.
Эти слова великого русского поэта, уверен Бурляев, относятся сегодня и к кино, и к театру, и к творящемуся безобразию. Но за этим никто не смотрит. Этот вопрос режиссёр неоднократно поднимал, будучи заместителем председателя общественного совета Минкультуры – почему поддерживается то, что нельзя поддерживать, почему выделяются государственные деньги на пьесы, пропагандирующие однополую любовь между школьниками, на обнажённые мужские зады, которые демонстрирует в своих постановках Кирилл Серебренников. Почему поддерживаются из бюджета пьесы, пропагандирующие русофобию и ненависть к президенту?
Пора включать нашему государству мозги. Сейчас мы все на пороге новой Думы и на пороге принятия закона о культуре. Но ещё год назад я читал документы, которые родились в недрах администрации. На мой взгляд, их писали поборники всё той же “культурной революции” под лозунгом “пусть цветут все цветы”. Они пытаются протолкнуть в закон о культуре всё то, что нашу культуру уничтожает, – где государство не вправе вмешиваться в то, что создаёт художник, а они имеют право на свою трактовку всего, в том числе и исторических событий. И это всё очень серьёзно.
“Шедевры” от Васильевой – тоже “современное искусство”?
Искусство становится оружием в борьбе за души и умы людей, продолжила Олеся Лосева. С Запада нам навязывается определённая риторика, определённые концепции. При этом для многих искусство – это ещё и бизнес, возможность заработать деньги. И выставка экс-чиновницы Евгении Васильевой в Северной столице, вызвавшая протест у сотрудников и студентов Санкт-Петербургской академии художеств имени Репина, яркий тому пример.
Подобную выставку Васильева долго пыталась организовать в Москве, она вела переговоры с различными галереями, с руководством всевозможных выставочных центров, но, судя по всему, ей дали от ворот поворот, рассказала ведущая. И вот спустя некоторое время, после продолжительных мытарств она смогла протолкнуть свою выставку в Петербурге. Почему такие выставки, вызывающие протесты, вообще возможны, задала Олеся Лосева вопрос Николаю Бурляеву.
По словам режиссёра, у нас поддерживается так называемое “современное искусство”, для этого государство даже строит огромные музеи. И их, видимо, всем этим и будут наполнять: “Наш прекрасный художник Иван Крамской говорил по этому поводу так: нет понятия “современное искусство”, искусство оно или есть, или его нет. Вот в том безобразии, которое я увидел в картинах Васильевой, искусства нет вообще. И предмета что-то обсуждать, тоже нет”.
А что думают о “вернисаже” бывшей чиновницы Оборонсервиса? Об этом рассказала руководитель корпункта Царьграда в Санкт-Петербурге Анна Гладких. По её словам, о выставке стало известно буквально накануне открытия. И первыми тревогу забили студенты Академии художеств, увидев, как в музее развешивают эти полотна.
Их возмущению не было предела, ведь в этих стенах учились такие легендарные художники, как Илья Репин, Василий Суриков, и тут, пожалуйста, Евгению Васильеву повесили. Что сказать о самих картинах? Я думаю, каждый может сделать вывод, посмотрев сюжет “Первого русского”. Что там изображено, понять невозможно, названий у картин нет, только подпись автора “Ева-20”.
Сейчас эти картины размещены в двух помещениях музея – в основном выставочном пространстве и на первом этаже среди слепков. То есть туда приходят студенты Академии художеств, рисуют эти слепки и, с позволения сказать, “наслаждаются” такими “шедеврами” от Васильевой.
Победить вседозволенность должно государство
Олеся Лосева напомнила, что свои непонятные картины Евгения Васильева рисовала, пока находилась под домашним арестом в роскошной квартире в центре Москвы. И вот спустя годы смогла их пристроить на всеобщее обозрение. Эта история про что вообще? Про бизнес, про амбиции, про навязывание, спросила ведущая у Николая Бурляева.
Это то, о чём я говорил с самого начала – это отношение государства к культуре. У нас царствует вседозволенность. И пока что-то мы не изменим в этом отношении, пока не будут приняты кардинальные законы, все эти безобразия будут продолжаться. Мы часто вспоминаем фразу о том, что спасение России есть спасение мира, а гибель России есть гибель мира. Так вот, для того, чтобы мы не погибли и не передали грядущим поколениям вот это безобразие, в 2014 году и был принят президентский указ планетарного масштаба – об основах государственной культурной политики, в котором прописана стратегия – мы должны поддерживать традиционное искусство.
Только указ этот не действует и не выполняется, продолжил Бурляев. Вся надежда на министра культуры Ольгу Любимову, но у неё в руках нет механизмов регулирования. Зато раньше многое мог сделать общественный совет при Министерстве культуры России. У него было даже больше полномочий, чем у министра.
Приз за политику? А при чём тут искусство?
Олеся Лосева предложила собеседнику обсудить ещё один громкий скандал, разгоревшийся между экспертным советом и учредителями кинопремии “Белый слон” из-за предложения дать официальный приз “Событие года” оппозиционеру Алексею Навальному. Совет считает, что Навальный достоин премии за серию документальных новаторских фильмов-расследований.
Вот как на это отреагировал глава Союза кинематографистов России режиссёр Никита Михалков:
Понимаете, кинокритик, он должен оценивать кино. Мне как-то неловко считать себя режиссёром, если режиссёр Навальный. Он к кино не имеет отношения. А если вы даете приз за политику, ну, дорогие мои, вы так и говорите. А когда вы хотите дать программе Навального приз как кинематографическому произведению, то вы ни **** не кинокритики, вот и всё.
Интересно, а какое отношение к киноискусству вообще имеет Навальный, спросила у Николая Бурляева ведущая. Режиссёр напомнил о том, что Гильдию киноведов и кинокритиков России, как и Экспертный совет “Белого слона” возглавляет Виктор Матизен, изгнанный в своё время из Союза кинематографистов. Этот деятель известен ещё и тем, что поддержал бомбардировки Югославии.
“И вот эти люди кому дают премию? Навальному? За что? Какой шедевр снял этот “режиссёр”? Совершенно прав: действительно, стыдно считаться режиссёром, когда режиссёром называют человека, занимающегося развалом государства. Понятно, что в “Белом слоне” есть люди, также работающие на развал нашей страны. И правильно, что союз вышел из учредителей этой премии”, – уверен Бурляев.
Ведущая предложила обсудить ещё одну новость из мира кинематографии: актёра Михаила Ефремова, осуждённого за смертельное ДТП, номинировали на премию “Ника”, об этом свидетельствуют данные шорт-листа номинантов премии. Ефремов выдвинут в категории “Лучшая роль второго плана” за роль в фильме Андрея Смирнова “Француз”.
Николай Бурляев не стал что-либо говорить о самом Ефремове, поскольку актёр-то он хороший. Что же касается фильма, за который его пытаются номинировать, то к его автору, режиссёру Андрею Смирнову, отношение у Бурляева довольно критическое. То, что он делает, к кино давно не имеет отношения. Но то, что речь идёт о премии “Ника”, не удивляет совершенно: это уже давно арена политических заявлений. Там мутит воду небольшая группка, отколовшаяся от Союза кинематографистов.
“Проведи поверх линии зла свою линию добра”
Ещё один вопрос, который затронула в беседе Олеся Лосева: люди искусства, поддерживающие концепцию распада нашей страны. С одной стороны, есть президентский указ от 2014 года, который не исполняется.
Но понятно главное: нам остро необходима какая-то государственная стратегия в вопросах культуры и искусства, которая дала бы возможность сохранить культурный суверенитет нашей страны, наши ценности. Но есть немалая группа людей из мира искусства, которые уже развращены этой вседозволенностью. Можно ли предположить, что они станут проводить концепцию сохранения наших ценностей, спросила ведущая у Николая Бурляева.
Когда одному учителю задали вопрос, что делать, если в этом мире существует такая мощная линия зла и распада? Как с этим бороться? И учитель ответил: вот так и бороться – над этой линией зла надо провести свою линию добра, гармонии, света. Вот проведением этой линии добра и должно заниматься государство.
И это должно будет делаться на государственном уровне, это должно стать зоной прямой ответственности Министерства культуры, которое бы при этом ещё и прислушивалось к мнению общественного совета.
Я не знаю, кто там сейчас вошёл в новый состав общественного совета, чем они там занимаются и насколько зависят от грантов. Я, будучи членом этого совета на протяжении пяти лет, не боялся говорить прямо чиновникам, что они занимаются государственным преступлением. Не побоялся сказать об этом тогда, когда уничтожали уникальный академический русский концертный оркестр “Боян” Анатолия Политаева, который поднимал дух нации. При Владимире Мединском коллектив был полностью уничтожен. И я говорил тогда чиновникам: история вам этого не простит.
Остаётся только разводить руками, сказала Олеся Лосева, завершая передачу. И надеяться, что победит принципиальная позиция сторонников сохранения нашего традиционного искусства и наших традиций в культуре.
Свежие комментарии